Йошкар-Ола

Выпуск 3-123/2009, В России

Йошкар-Ола

 

Есть люди, умеющие выйти за рамки обыденности, «прозы жизни». Например, режиссер и художник Республиканского театра кукол (Йошкар-Ола) Татьяна Батракова.

Спектакль «Колыбельная» камерный, это трудно: артисты-кукловоды работают на минимальном расстоянии от зрителя, который подмечает каждую мелочь. Но устанавливаются и более близкие, доверительные отношения между сценой и залом. Дуэт Эльвиры Лисицыной и Надежды Николаевой – это не просто дуэт, это – ансамбль. Одна актриса дополняет другую, они живут в спектакле как единое целое. Вдвоем водят всех кукол, иногда в течение спектакля передают друг другу роль, но такие переходы не заметны, мастерство актрис безупречно. Дело тут и в какой-то необъяснимой энергии, перетекающей со сцены в зрительный зал, в той атмосфере, которую нельзя выразить, но можно почувствовать. Татьяна Батракова часто создает именно такие, «личные» спектакли, где зритель ощущает все действо каждой клеточкой своего тела, каждой частичкой своего сердца.

Жанр «Колыбельной» охарактеризован в программке как «сказка на вырост для детей с 4-х лет с родителями». Но адресован он именно тем, кто вырос. Дети тоже с удовольствием его смотрят и понимают в нем что-то по-своему, но взрослые чувствуют то неуловимое, что вложено режиссером в нехитрую историю.

Образ «мать и дитя» является для нас символом любви, продолжения жизни. Именно эти отношения хочет воспеть режиссер в спектакле, создавая мир музыки и поэзии. И пусть спектакль почти без слов, но не словами создается поэтический мир, а образами и ритмами.

На невысокой сцене стоит арка с закрепленными на ней маленькими лампами, увитая растениями. Пространство за аркой ограничено черным задником, на котором горят звезды. В середине арки горизонтально закреплен четырехплоскостной крутящийся барабан с колесами по бокам, которые тоже обвиты травой, гирляндами из листьев и вьющихся растений. Эта площадка-барабан и является основным местом действия. Барабан проворачивается – меняется плоскость: место действия и время года, а на границе между временами года барабан остается на ребре между плоскостями. Когда барабан застывает в этом положении, то дыхание приостанавливается и ты замираешь в ожидании.

Стилистика художественного воплощения спектакля впитала наследие художников рубежа XIX-XX веков: А.Е.Архипова, с его созерцательно-лирической концепцией творчества и теплотой колорита – желтые, красные, коричневые и зеленые цвета; М.В.Нестерова, с восхищением тихой, уединенной жизнью и постоянным общением с природой персонажей его полотен. Жизнь героев спектакля неотделима от природы. Даже когда мы видим на площадке деревенскую горницу со столом, стулом и сушащимся на веревке бельем, зелень арки и колес барабана остаются и составляют часть убранства комнаты, гармонируя с уютным деревенским бытом. Природа, обрамляющая сказку, это природа врубелевских картин, но не мятущегося «Демона», а тихих – «К ночи» и «Сирень», где тонкими, удлиненными мазками выписаны трава, листья, ветки… В спектакле эти мазки переданы в ткани (ткань-«травка») или листьями из ткани, свитыми в гирлянды и сотканными в полотна. А главная героиня спектакля – женщина Т.Батраковой - чем-то похожа на женщину, которая прячется в сиреневый куст у М.Врубеля: точеные черты лица, большие грустные глаза, стройный стан. Только в спектакле главная героиня русая, волосы ее убраны венком, и грусть в глазах не таинственная, а мечтательная. Мечтательность эта – ожидание счастья и любви. Венок на голове отсылает нас и к образу Весны Боттичелли. Женщину издревле воспринимали как весну, потому что она давала жизнь новой жизни, как весна дает жизнь природе. И этот цикл есть бессмертие.

Куклы в спектакле небольшие – от 5 до 50 см, самые маленькие – таракашки, самая большая – Лиса. Куклы очень пластичны. Их лица выразительны. И хотя на них запечатлена раз и навсегда одна эмоция, создается иллюзия, что куклы меняют выражение лиц.

«Колыбельная» – это авторский спектакль, не имеющий пьесы в своей основе. Но в нем есть отсылки, отзвуки и отголоски того богатого поэтического мира искусства, который создал человек. В основу положена канва сказки «Колобок», которая рождает единый ритм спектакля, заключенный в параллелях, повторениях на разных уровнях одних и тех же событий: Колобок путешествует, встречая животных. Колыбельная песня каждого из героев, а главное, Девочки-колобка – это нить, связующая всех, это путь, который проходят все герои и зритель.

Жили-были обычные домашние насекомые, извечные соседи человека – милые тараканы. Таракан в полосатом блестящем фраке, выбежавший на середину комнаты, гневно пищит (у актеров пищики), оглядываясь, и машет лапками: он на кого-то зол. Не заметив керосиновой лампы, стоящей рядом, он ударяется об нее и падает. Взволнованная Тараканиха, вбежав в комнату, ищет таракана и видит его лежащим на полу. Она пытается его поднять, целует, что-то нежно «приговаривая». Таракан приходит в себя и пытается встать, отвергая помощь любящей подруги, но падает, и она ловит его, и как бы ей ни было тяжело, удерживает равновесие и уносит, ласково пища. Букашки любят друг друга. Это видно из их взглядов, нежных касаний лапками. Тараканы счастливы, а хозяйка уютной, опрятной комнаты – нет. Она одинока. Не совсем, конечно: живет у нее котик-мурлыка. Вся жизнь ее – это домашнее хозяйство и песни, много разных песен, простых, душевных, будящих какие-то древние, забытые, как будто от предков доставшиеся воспоминания. Это, наверное, то, что называют родовой памятью. Выстирала женщина белье, высушила, берет корзинку и вдруг забывается, начинает качать ее и напевать колыбельную, которую никак до конца не вспомнит: «Бай, бай, бай. Пусть приснится… Пусть приснится…». И вдруг замерцали звезды, донесся переливчатый звук.

Колыбельная песня, с ее глубокими историческими корнями, неотделима от нас. Та колыбельная, что пела нам в детстве мама, звучит у нас в душе на протяжении всей жизни. Она – символ материнской любви, детства, непрекращающейся жизни, так как передается по бесконечному пути от матери к ребенку: из поколения в поколение. Колыбельная, основа гармоничного космоса, состоящего из любви матери и ребенка, в спектакле стала основой его поэтико-музыкального мира.

Но пока колыбельной нет, потому что петь ее не для кого. Женщина складывает белье и опять напевает неоконченную колыбельную, покачивая сверток из уложенного белья. Женщина вздохнет и дальше работает: приносит воду, муку, молоко, замешивает тесто. Завязала колобок из теста в узелок, и снова защемило сердечко, смотрит на пустую корзинку… И опять заклинание произносит, как будто колдует над колобком.

Оставила женщина узелок на столе, села рядом, гладит колобка и напевает, но клонит ее в сон.

Просыпается у ее ног котик, мурлычет, потягивается. А в ночи слышны чьи-то крики, скрипит дверь, мотыльки вьются около керосиновой лампы, мерцают звезды. Котик встает на задние лапы, начинает колдовать над узелком и поет ту же колыбельную, но с финалом: «Бай, бай, бай. Пусть приснится… рай». Котенок – это не только символ озорства, он – добрый дух, покровитель странствующих героев, а как мы знаем, Колобок отправится в странствие. Узелок шевелится, и из него появляется Девочка в рубашонке и платочке. В жизнь ее позвала колыбельная. Котик помогает ей встать на ножки, но Девочка не может устоять и падает с криком «мама!», уцепившись за платье женщины. Девочка вдруг понимает, что мама – это спящая женщина. И тут зашептало все вокруг: «Мама!». А девочка запомнила колыбельную и с ней ложится спать в корзинку, но корзинка неожиданно взлетает. Нет, девчушка не испугалась, она смеется и летит. Пролетает мимо зрителей и с надеждой спрашивает: «Бай-бай?», ищет свою колыбельную. И все мы ищем свою колыбельную – ищем то счастье, которое окутывало нас в детстве. Когда колыбельные людей созвучны, они сходятся, когда дисгармоничны – нет. В этом поиске гармонии и счастья мы находимся всегда, именно этот поиск рождает движение жизни. И как символ начала пути, начала поиска своей колыбельной, а значит, своего счастья, позади летящей в корзинке девочки отделяется от задника со звездным небом и плывет рыба из этих звезд. Рыба – это плавание в водах жизни, она знаменует надежду на бессмертие. И у нее Девочка спрашивает: «Бай-бай?», но рыба молча проплывает мимо. А корзинка уносит девочку все дальше и дальше.

Неспешное движение спектакля начинает постепенно нарастать и достигнет своей кульминации в сцене с Лисой. Пока не было Девочки – жизнь текла размеренно, по установившемуся порядку, но с рождением нового существа начинает ускоряться, ведь маленький ребенок – это центр притяжения, вокруг которого вращается не только семья, но и, по его ощущениям, весь мир. Центростремительной силой спектакля стала Девочка-колобок. Колобок – издревле символ солнца, а значит, и жизни на земле, той энергии, которая двигает миром. С широко открытыми, вопрошающими глазами, Девочка втягивает в свой мир всех, с кем встречается, и каждый после этой встречи уходит другим, изменившимся, очищенным. Простодушно-недоуменный Медведь (в древности медведь почитался как божество земли, символ торжествующей природы – лета, отождествлялся с человеком) вспоминает свою маму, ту колыбельную, которую она ему пела, и из взрослого толстяка как будто вновь становится одним из маленьких худошеих медвежат, которые ловили на удочку месяц в мультфильме «Осенняя рыбалка» (худ. Н.Я.Чурилов).

Худой, в серой шляпе и сером плаще Волк с жадным восторгом хватает осенние листья, засовывает в мешок и, как «скупой рыцарь», с наслаждением рассматривает свое «богатство», отсчитывает костяшки на лире. Волк в народе всегда ассоциировался со скупостью. Девочка проводит по струнам рукой, и костяшки падают, струны звучат. Звуки колыбельной делают скрягу тем добродушным Волком, который живет в нашей памяти с детства – Волком из «Сказки сказок» Ю.Норштейна.

И лишь Лиса не изменится, а вернет все на круги своя: из-за нее мир лишится Девочки-колобка. Как зима возвращает все в изначальное «несуществующее» состояние, как смерть возвращает нас туда, откуда мы пришли. Но за зимой всегда приходит весна, за смертью – жизнь. Эти полюса всегда будут противостоять друг другу, но всегда весна и жизнь будут побеждать, и вечный цикл возрождения никогда не прервется.

И вновь на площадку выбегают наши «соседи». Таракан, встав на колено, признается в любви своей избраннице и предлагает ей выйти за него замуж. Они кружат в танце, взлетают, зависают в воздухе, а когда опускаются на землю, то у Тараканихи мы видим животик. Таракан начинает искать укромное местечко для жены, актриса предлагает ему свой карман, и он бережно кладет жену туда. Лирическая музыка сменяется бравурным маршем, и мы видим: во главе семейства шагает папа-Таракан, за ним семенят маленькие одинаковые таракашки, шествие замыкает мама, их догоняет, отчаянно пища, отставший малыш.

Пройдя, как колобок, Медведя и Волка, путешествуя через времена года – весну, лето и осень, девочка съедена Лисой-зимой, уничтожена злым духом, который всегда несет в мир разрушение, ломает его гармонию. Цикл завершился. Но жизнь – нет. Колыбельная осталась, она все еще звучит. Она звучит во многих музыкальных отрывках спектакля, но это она и не она: вариации на ее тему, созданные В.А.Захаровым, не дают нам отвлечься от главной цели: найти свою колыбельную, отголоски которой мы слышим в мире.

На снег выбегает Котик, видно, что он ищет Девочку, но находит в снегу листик Волка, репей Медведя и колокольчик Лисы – все, что собрала Девочка во время путешествия.

Мы снова видим комнатку, где спит женщина. Именно теперь приходит осознание, что женщина, мама – символ весны, ведь прошли лето, осень, зима, значит должна снова прийти весна, когда возрождается природа – рождается новая жизнь, как «родилась» из колобка Девочка.

Женщина спит, Котик задувает керосиновую лампу, ластится к ней, трется об узелок с тестом на столе. Вдруг выплывает корзинка, но это уже не просто корзинка, это – колыбель, светящаяся огнями, а на ней как оберег, который всегда вешают над детской люлькой, висят те предметы, которые собирала Девочка по дороге.

Женщина просыпается, оглядывается, как человек, ненадолго уснувший и теперь не понимающий, что случилось. Она трясет головой, фыркает, отирает лицо, избавляясь от страшного сна или наваждения – все путешествие Девочки было лишь ее сном. Но вдруг видит колыбель. Удивленно осматривает ее, прикасается к оберегам, как будто они ей знакомы, пытается вновь вспомнить слова колыбельной песни, но петь их некому – колыбель пуста. А в это время вдруг загорается огонек внутри узелка на столе. Он пульсирует, как сердечко. Женщина смотрит на узелок, быстро подходит к нему, разворачивает – в нем лежит агукающая Девочка. Мама прижимает ее к груди, она счастлива. Котик хитро мурлычет. Мама кладет дочку в колыбель, укачивает и вдруг… вспоминает слова колыбельной песни до конца. Жизнь бесконечна. Постепенно дочка засыпает, мама, сидя около колыбели, тоже. Актрисы просят тишины: «Тсс!» Свет приглушается, и только звезды мерцают на небе, и мягкий свет освещает колыбель.

В спектакле колыбельные песни переплетаются с поразительно созвучной им музыкой А.Шнитке. Разные музыкальные миры приведены в гармоничное единство, это целый звучащий мир, в котором живут персонажи. Вокальные партии (Эльвира Лисицына) бесконечно богаты, объемны, переливчаты, в них – все чувства, весь мир женщины, матери. Акапельное живое исполнение искренне, оно как будто звучит в твоем сердце, погружает тебя в волшебный мир жизни и сказки. Музыка и звуки завершают целостный образ спектакля «Колыбельная» – маленькой, но бесконечной и совершенной вселенной.

Фотогалерея

Отправить комментарий

Содержание этого поля является приватным и не предназначено к показу.
CAPTCHA
Мы не любим общаться с роботами. Пожалуйста, введите текст с картинки.