Санкт-Петербург

Выпуск №5-125/2010, В России

Театральная афиша Петербурга обогатилась новым спектаклем совсем молодого Авторского театра – «Ночным дозором» Михаила Кураева. Сценическая композиция создана режиссером спектакля Олегом Дмитриевым. Широко известная повесть Кураева, написанная в 1988 году, - монолог стрелка ВОХР товарища Полуболотова, белой петербургской ночью перелистывающего страницы своей жизни, сознательно отданной им служению в органах НКВД, и в новые времена не стыдящегося своего прошлого. Писатель определяет жанр «Ночного дозора» как ноктюрн на два голоса при участии Полуболотова. Чьи же это два голоса? Читателю дается право предполагать, чему последую и я. На мой взгляд, это голос эпохи, ставшей уже историей, и в то же время - писателя, стремящегося понять прошедшую эпоху и тех, кто жил в ней. Стилистика этой полифонической философской прозы сложна. М.Кураев, за которым укрепился титул ироничного писателя, в этой повести лирик. Его Петербург – Ленинград – Петербург описан с такой страстной, личностной любовью, с таким знанием его истории, топонимики, исторических фактов и курьезов, что монолог вохровца превращается в поэзию с глубоким подтекстом, позволяя вспомнить философов первого ряда, в том числе римского императора Марка Аврелия, жившего во II веке новой эры, и его трактат «К себе самому». В отличие от большинства философов Марк Аврелий занят самоусовершенствованием, а не поучением других. Вспоминается и писатель-философ ХХ века Андре Мальро, название романа которого «Удел человеческий» (в другом переводе – «Условия человеческого существования») стал термином экзистенциалистской философии. Повесть читается наедине с собой. Спектакль обращен к сообществу.

Олег Дмитриев создал сценический текст, если угодно, – пьесу, введя второго персонажа – Андрюшу, внука Полуболотова, брошенного матерью на попечение деда. Мальчик страдает аутизмом. К нему-то и обращен монолог героя, на который его внук не может реагировать. В сущности, монолог обращен «к себе самому».

Эту сложнейшую двухчасовую монодраму воплощает Сергей Козырев, прослеживая шаг за шагом жизнь своего персонажа. Артист тончайшим образом передает сложность внутренней душевной жизни героя. Он с его говорящей, как в классицистических творениях, фамилией буквально врос в город, возросший на болотах. В них, в эти болота, пустил корни странный герой Сергея Козырева, с неполным средним образованием, не сделавший карьеру в органах, хотя все вроде бы шло к тому. Сергей Козырев создает образ человека с чистой совестью, не замутнившего ее ни единым позорным поступком. Тем не менее, НКВД есть НКВД. Он работал на эпоху. Ни в повести, ни в спектакле не оправдывается его причастность к органам. Но ведь вошел в историю следователь, ведший дело Татьяны Гнедич, сделавшей блистательный перевод «Дон Жуана» Байрона, сумевший тайно сохранить ее перевод! Вслед за Кураевым режиссер и актер отреклись от коллективного «мы», настаивая на «я», на личности, на ее сохранении.

Спектакль оформлен в стиле гиперреализма. Полуболотов, дежуря в праздничный день, готовит немудреную еду для себя и внука. Признание в любви городу с его белыми ночами сопровождается чисткой овощей. Актеру удается на этом, казалось бы, кричащем контрасте передать поэзию чувств, вырывающихся из глубин его души. Это не поэтичный убийца или пособник убийц, хватающий по ночам ни в чем не повинных людей, но человек, разматывающий нити своей жизни, стремящийся осознать, понять: «Я своей жизни не стесняюсь, жил не для себя, был солдатом». Это правда, и жил он не на той стороне потому, что любил страну, верил в высшую справедливость, которая на деле обернулась высшей несправедливостью. Герой ни в коей мере не оправдывается Сергеем Козыревым. Суть характера и всего спектакля в стремлении рассказать происходившее тогда нам, зрителям. Биография рассказчика отражает историю страны, от которой он неотделим, ибо и он делал, как умел, историю. Был, с его точки зрения, кристально честен, но фактически честен он был наполовину, как человек отдельный, частный, но как один из творцов истории он честно исполнял свою работу в стане палачей. И теперь, интуитивно осознавая это, он не спит и ищет выход из ситуации, созданной, благодаря его честности, им самим. Козырев потрясающе передает раздвоение своего героя, и не будет преувеличением сказать, что созданный им образ близок к тем образам Достоевского, чей путь к покаянию необычайно сложен.

Общение прекрасного, опытного актера Сергея Козырева с молодым партнером Станиславом Никольским – Андрюшей, актером Малого драматического театра, дополняет характер героя. Это роль без слов. Андрюша, больной подросток, лишенный дара речи, выражающий чувства невнятными звуками, появляется ненадолго, хотя монолог и обращен к нему. Молодой актер показал, что Андрюша воспитывается в любви, и любви разумной. Дед видит в нем человека, и больной ребенок полон радости жизни. В этом оправдание без вины виноватого Полуболотова.

Спектакль сложный, порой вызывающий противоречивые чувства. Глубоко прав Андре Мальро, размышляя об уделе человеческом: «Человек страдает, потому что мыслит. …Именно искусство помогло мне выйти на свидание с историей».

Мое свидание с историей на спектакле «Ночной дозор» состоялось.

…«Ночной дозор» – второй спектакль Авторского театра. Его художественный руководитель, актер и режиссер Малого драматического театра – Театра Европы, Олег Дмитриев задумал создать сценический триптих «Мы живем, под собою не чуя страны». Литературной основой первой части стали воспоминания Н.Я.Мандельштам. Трагический моноспектакль «Мандельштама нет» играет актриса МДТ Галина Филимонова.

Авторский театр существует второй сезон, у него нет стационарной площадки, но уже сформировалась своя чуткая и вдумчивая публика. Пока создатели и участники спектаклей родом из Малого драматического.

Предсказать судьбу театра в наше время трудно, будем ждать завершения трилогии и надеяться, что Авторский театр прочно займет место в театральной жизни Петербурга.

Фото Бориса Тополянского

Фотогалерея