Четыре высоты "Современной драматургии"

Выпуск № 6-126/2010, Мастерская

В Саратовском ТЮЗе в очередной раз состоялся проект Олега Лоевского «Четвертая высота. Современная драматургия». Это уже пятая творческая лаборатория известного театрального деятеля, прошедшая под эгидой СТД России, при поддержке Российского и областного министерств культуры.

Понятно, что название условное, «высот» может быть и пять, и шесть. А может не случиться ни одной — все зависит от качества «современной драматургии». Не отношу себя к числу ее поклонников: слишком эпатажной она порой бывает, очень уж наша горькая действительность дышит ей в затылок – не до художественных тут, видимо, обобщений. Но Лоевский всегда занимается отбором, и пьесы откровенно слабые проникают в его лаборатории крайне редко. А вот «поэпатировать» немного публику Олег Семенович любит: мощные эмоциональные потрясения в виде сигаревского «Волчка» или - не менее пронзительной - «Наташиной мечты» Я.Пулинович забудутся нескоро.

На «Высоте»-5 не было таких уж сильных взлетов, но был общий уровень драматургии. Нас обычно знакомят и с яркими молодыми авторами, и с талантливой режиссерской «порослью». Молодые ставят молодых. Исполнители - актеры замечательного киселевского ТЮЗа. Они так соскучились по сильному и смелому режиссерскому взгляду, что просто рвутся поучаствовать в театральном эксперименте.

Вначале были пингвины…

За три дня репетиций в режиме читки-показа были представлены четыре пьесы: немецкого драматурга Ульриха Хуба «У ковчега в восемь», Натальи Мошиной - «Остров Рикоту», а также московских авторов Александра Молчанова («Убийца») и Елены Исаевой («Про меня и мою маму»).

Ульрих Хуб написал остроумную историю про Ноя и его ковчег для одного немецкого издательства. Пьесу признали лучшей в Германии для детей на религиозные темы. Она стала радиоспектаклем, вышла отдельной книгой. Очаровательно смешную и наивно-мудрую притчу Хуба поставила режиссер Сигрид Стрем Реибо из Норвегии.

Сигрид третий раз в своей жизни получает режиссерское образование – теперь в ГИТИСе, в мастерской Сергея Женовача. «Почерк учителя» угадывается в той чудной театральной среде, которую создает на сцене его одаренная ученица. Одна-единственная ремарка автора - «появляется Ной» - дает замечательный простор для режиссерской фантазии. Этот Ной (или сам Господь Бог ?) моет в тазу грязный мячик-Землю, поливает из лейки, отчаявшись отмыть и оттого разгневавшись, просто кладет под душ в ванну. Все здесь «всамделишное» – лейка, вода, душ. Зритель беспокойно ерзает в кресле: что случится раньше - всемирный потоп по сюжету или по сцене, когда ванна, наконец, наполнится до краев? Но ванна лишь фон, она то и дело уезжает-приезжает, а довольный Создатель, отмыв добела наш земной шарик, снова берется за краски и кисточки.

Режиссуры в спектакле много, но она не бросается в глаза: Сигрид играет в театральность в лучшем смысле этого слова. Это именно эскиз, читка, набросок пьесы. Артисты гуляют по сцене с листочками роли, изящно их обыгрывая, как обыграли бы и на актерских этюдах. Даже дерутся три пингвина между собой листиками с ролями, из-за чего их битва становится понарошку.

Они не бросят своего соплеменника в водах потопа, если есть хоть один шанс спасти его. Протащат зайцем на ковчег, обманут, задурят, уговорят Голубку – главную надсмотрщицу над всеми «земными тварями». Только в самом конце этой увлекательной истории выяснится, что пингвинов вообще спасать не надо было: они же отличные пловцы. Уморительный, афористичный текст: смеешься, смеешься и только потом начинаешь думать. Господь, говорят, все видит, все знает, все помнит. А если в этот момент он как раз отвернулся?

Трех обаятельных пингвинов сыграли актеры Елена Краснова, Антон Логинов и Алексей Чернышев. Ворчливую, комичную Голубку - Татьяна Чупикова. Почти все зрители в конце спектакля кинули в урну желтую бумажку – «Оставить все как есть» (нам раздали три варианта оценки). Доведение такого спектакля до готового «продукта» лишь разрушит его очарование.

...потом появились духи

Или боги, или другие какие сверхъестественные существа. Но об этом догадываешься не сразу. В пьесе Натальи Мошиной действие происходит на краю российской земли, на острове Рикоту. Бойкий московский журналист приезжает на остров за очерком о жизни звероловов. Старожилка Рикоту, некая Степанова, дает ему интервью в лучших традициях советского анекдота про доярку и столичного интервьюера. Красавица Елена Вовненко перевоплощается неузнаваемо. Мы видим перед собой полуграмотную старушку-веселушку. Сцена интервью сильно затягивается. Не ждешь уже ничего интересного. Но тут как раз начинаются всякие странности.

Водоросли Рикоту не только на столе в почете. Все жители острова - члены тайной секты, жрецы какого-то непонятного Величества. Все у них здесь фальшивое – улыбки, слова, дела. Главное – заманить молодого сильного парня на Рикоту для продолжения рода. Но от всеобщей этой жути жутко не становится, а ближе к финалу отчего-то становится скучно. Отношу это не на счет пьесы (хотя она не лишена недостатков), а на счет ее постановки.

Мошина исправно появляется с очередной новой пьесой на фестивалях современной драматургии «Любимовка» (Москва). Ее «Остров Рикоту» уже ставится и ставиться будет (его везут и на Сахалин, поближе к мифическому Рикоту). Бытийные вопросы пьесы - кто я, зачем я здесь, в суетливом городе, а не вдали от него, ближе к земле? - задевают за живое, своеобразный юмор греет большую часть россиян, не имеющих чести относить себя к столичным жителям, мистицизм по-своему увлекает. Но в постановке петербургского режиссера Андрея Корионова (или из-за слишком сочной игры наших первых актрис) бытийность вначале вытесняется бытовизмом, а мистика могла бы назревать исподволь, пугая недомолвками, перехваченными взглядами.

Это лишь замечания «по ходу». Я кинула в урну зеленую бумажку, что означало «Продолжать работу». Яркая драматургия, сильная пара молодых актеров - Артем Кузин и Юлия Василенко. Все еще можно сделать, доводя показ до законченного произведения.

На обсуждении спектакля и пьесы (а они обязательны на лабораториях Лоевского) наибольшие споры вызвал финал. У автора московский гость смирился и остался на острове. У режиссера он чинит лодку и гибнет, пытаясь уплыть. Мне этот финал ближе как человеку прошлого столетия. Никого нельзя насильно затащить хоть в «светлое будущее», хоть в рай, если он сам того не хочет. Да и не очень похож на рай жутковатый мирок подвинутых на водорослях обитателей Рикоту.

...и - карты, карты, карты!

Карт тут столько - хватит на несколько казино. Их беспрестанно тасуют, сдают, кидают – на стол, на пол. Веерами, колодами, пачками. И «рубашка» на листочках роли узнаваемо-карточная. Сначала это интригует, потом утомляет, наконец, напрягает. А поскольку герои спектакля «Убийца» (режиссер из Тюмени Михаил Заец) кидаются и королями с тузами, и листками с ролями, то к концу этой истории сцена напоминает многослойный бумажный ковер. И весьма коварная мысль отчего-то посещает: кто все это убирать будет?

Однако «перегибы» не помешали режиссеру замечательно выстроить взаимоотношения героев, донеся до нас в целости и сохранности авторское послание. Александр Молчанов не новичок в драматургии, является сценаристом многих криминальных телесериалов. Это не помешало ему написать хорошую пьесу о проблемах 20-летних студентов с деревенским прошлым. Хотя так узко тему я бы не обозначала. В пьесе нет той неистовой озлобленности, что у героинь «Волчка» или «Наташиной мечты». Но есть свой нерв, который держит в напряжении до конца.

Вот-вот этот нелепый в своей нескладности и мечтательности парень по имени Андрей (очень органичен здесь Евгений Сафонов), не получив от матери денег, пойдет и убьет. Отпустило – мать деньги дала… Сейчас ему не отдаст большую сумму должник, он пойдет и убьет… Снова проскочил – отдал должник деньги… Он приедет в город, пойдет в общежитие и убьет того, кого всегда так боялся. И опять его карта оказалась козырной – всеобщего мучителя Секу убивают другие. Кому-то эта история показалась рождественской. Повезло, мол, парню. За намерение, за совершенное «в мыслях» не наказывают. А кто из нас хоть раз не мечтал расправиться со своим противником? У этой простенькой истории больше пластов, чем может показаться.

Главный «бог» сидит внутри каждого из нас, именно он не дает нам «переступить». Он задает неприятные вопросы, на которые мы не знаем ответов. «Внутренний судия» Андрея и спасает его, и предупреждает: Бог Троицу любит, больше сухим не проскочишь!

Интересен финал спектакля, где ребенок героя и его любимой девушки Оксаны выглядит точь-в-точь как их общий тиран Сека. Оксана родила от Секи? Андрей наглеет и превращается в своего врага? Скорей, это тоже знак: меняйся, меняй свою жизнь, или Сека всегда будет стоять между тобой и твоей женщиной. Даже после смерти.

Превосходная партнерша главному герою - Ольга Лисенко в роли Оксаны. Актриса нервного темперамента, с налетом жестковатой отчужденности, что придает ее игре острый шарм, она солировала в пьесах Сигарева и Пулинович на прошлых лабораториях. Здесь у нее достойная партия.

Пьеса Молчанова литературная, в двух измерениях: актеры озвучивают и слова, и мысли героев, что, как нам известно, далеко не всегда совпадает.

Постановке Михаила Заеца мы тоже, в основном, отдали зеленые бумажки. Гамлетовские вопросы задают себе в 17-20 лет, не получая на них внятных ответов, не только герои Шекспира. Немного «почистить» режиссуру – и можно играть перед юношеской аудиторией

А в финале - семейная идиллия

Не все же нам про убийц да про шаманов приморских, да про стихийные бедствия смотреть спектакли. Известный автор инсценировок классики и современной литературы Елена Исаева написала теплую, светлую пьесу «Про мою маму и про меня». А молодой петербургский режиссер Мария Романова ее в той же тональности поставила. Как сказал на обсуждении Олег Лоевский, «текст живой, пьеса активно ставится, автор действительно написала про свою маму и про себя. Это театр doc, но он является как бы частью воспоминания, насыщенного добрыми людьми, добрыми делами. Это ностальгия по нашей безысходной юности. Вспоминаются не проблемы - никто не хочет их вспоминать - только хорошее. Мы не очень хотим сегодня сталкиваться с реальностью».

Далее остроумец Лоевский вывел общую формулу театрального зрителя: женщина, которая ходит в театр в трех случаях - до брака, после первого развода и после смерти мужа. На эту аудиторию пьеса Исаевой «попадает» стопроцентно. Он не ошибся. Наши чудесные актеры (Анастасия Бескоровная, Татьяна Чернышева, Тамара Цихан, Любовь Кочнева, Алексей Кривега, Алексей ОРОООООтачков) с видимым удовольствием играли хороший литературный текст - там тоже есть внутренние монологи героини, поданные в виде отдельных рассказиков. А зрительницы, находясь в полной эйфории, бурно на него реагировали.

По статистике Лоевского, я просто обязана была попасть в одну из категорий зрительниц, но умиления у меня этот спектакль не вызвал. Да, там совершенно замечательная мама, мама-друг, доверенное лицо, о каком может только мечтать в трудном переходном возрасте неприкаянная Оксана из «Убийцы» Молчанова. Да, мы приходим в этот мир и пишем жизнь с чистого листа. А кто водит нашей рукой на первых страницах?

Однако новелла про войну и девушек на войне показалась мне вторичной, «третичной» даже. И вообще – за уши сюда притянутой. Только не надо меня за это обвинять с пафосом в голосе. Хотите опять поговорить о войне - напишите пьесу. Походя, между прочим, на такие темы не говорят. Да напишите так, как еще никто не писал. Чтоб и поставить, и сыграть, и посмотреть захотелось.

Пятая творческая лаборатория предложила нашему вниманию четыре очень разные по жанру и стилистике пьесы. Любопытные тексты, интересно трактованные режиссерами, убедительно сыгранные. Из этих набросков, возможно, что-то и родится в нашем ТЮЗе. По крайней мере, три показанные на предыдущих лабораториях пьесы доведены до законченных работ и уже вошли в репертуар театра. «Послевкусие» проект Лоевского всегда оставляет хорошее.

Фото Алексея Леонтьева

Фотогалерея