Пенза

Выпуск № 7-127/2010, В России

После двух лет работы в «полевых условиях» на временной площадке театр Пензенского драматического театра, наконец, скоро обретет свой дом. Спектакль по пьесе Гоголя одним из первых появится на сцене нового здания.

Как мир был рожден из хаоса, так история Подколесина, сочиненная главным режиссером театра драмы Вячеславом Гуниным, берет свое начало из неясных очертаний полуяви-полусна, смутного предчувствия: что-то должно произойти…

На сцене предрассветный полумрак, размытыми контурами проступают черты города N. Таинственная музыка, наполненная звуками тонких сфер (композитор В.Куликов), подсказывает, что мы попадаем в пространство ирреальное. Сценой завладевают тени – вездесущие привидения, выскальзывающие из углов, рыскающие повсюду. Их власть незрима. Они навевают спящему Подколесину (Владислав Матюкин) тревожный сон. И вот он вскакивает, весь в холодном поту, едва осознавая, что все это примерещилось.

«Вот как начнешь эдак один на досуге подумывать,- это произносится шепотом, с паузами, как страшная крамола, - так видишь, что наконец точно нужно жениться…», - знаменитый гоголевский монолог режиссером дан без изменения. Это – принципиальная позиция. «Достаточно мы видели уже бессмысленных экспериментов, - говорит Вячеслав Гунин, - и Гамлета на унитазе, и Джульетту в бассейне… Все это трюки, эффект ради эффекта, не более того, разгадать суть героев это не помогло. Меня учили другому – читать внимательно классический текст – он достаточно гениален…».

Герои пензенской «Женитьбы» в меру гротескны и по-своему трогательны. И разбитная сваха (Галина Репная), которая всюду поспевает, лишь бы заработать свой кусок хлеба. И циничный тупоголовый Яичница (Михаил Каплан), который, куда бы ни пришел, изображает начальника, а на самом деле, как и все, нуждается в человеческом участии. И невероятно смешной, с неподражаемыми ужимками Анучкин (Игорь Серебряный) – любитель изысканных манер. И особенно обезоруживающий откровенностью моряк Жевакин (Денис Рогожников), пронзительным монологом своим об отказах семи невест задевающий какую-то тонкую печальную струну в глубине зрительского сердца.

У каждого из женихов, попадающих в гостиную дома Агафьи Тихоновны, есть своя причина жениться. Нет ее только у Подколесина. Режиссер рассуждает в своем спектакле на тему любви, противопоставляет ее понятию несвободы. «Нельзя осчастливить насильно, - говорит Вячеслав Гунин. - Счастье, как и любовь, дается от Бога. Они либо есть, либо их нет. Мой герой не хочет жениться не потому, что он глуп или ленив, а оттого, что сомневается, сделает ли это его счастливым».

А вот Агафья Тихоновна (Юлия Кузьмина) в своем желании вполне уверена. Она бойка, напориста: «И чтоб непременно дворянин!». Впрочем, не так уж и важно, кто именно. Блестяще исполненное во втором акте яркое танго (балетмейстер Наталья Кинге), когда рыжий черт Кочкарев (Владимир Карпов) уговаривает перезрелую невесту отдать свое предпочтение Подколесину, наглядно демонстрирует, что она готова… Не так уж и важно с кем, но под венец!

История, рассказанная Пензенским театром драмы, еще и о нонконформизме. О том, как непросто человеку, будь он состоятелен в смысле карьеры и весьма благополучен во всех других отношениях, противостоять общественному мнению, в основе которого – стереотипы и еще раз стереотипы. Пришла пора – женись! Как член общества ты просто обязан это сделать! Женился – так будь счастлив – хочешь или нет. А несчастлив, так помалкивай. Про это у самого Гоголя весьма отчетливо – ведь фраза, оброненная Кочкаревым: «На кой черт ты меня женила?», адресованная свахе, отнюдь не случайна. Потому и вселяется в Кочкарева этот бес: «Неужто Подколесин тоже хочет?!». А подтекстом – мне плохо, пускай и ближнему моему! Тогда мне будет легче. И это тоже русский извечный лейтмотив: у соседа корова сдохла – мелочь, а приятно.

Сибаритствующий Подколесин для Кочкарева – красная тряпка. Втайне Кочкарев завидует. И деятельное участие его потому объясняется легко. Отсюда и сношения с темной стороной, отсюда и контакты с тенями – привидениями, которые превращаются в посыльных рыжей бестии. И уже непонятно: то ли Кочкарев одержим, то ли сам дьявол пожаловал и темпераментно обстряпывает дельце.

Прыжок неудавшегося жениха Подколесина в окно – не неожиданность – закономерность. К этому ведет нас автор пьесы, к такому финалу подталкивает постановщик. «Жаль…» - вздохнет неискушенная публика. «И слава Богу!» – воскликнет зритель, умеющий разгадывать театральные кроссворды. Осчастливить насильно?.. Пока этого никому еще не удавалось.

Фотогалерея